Гамсун о России

Не секрет, что Россия интересовала и продолжает интересовать многих. На рубеже веков Россия стала желанной целью для многих скандинавских путешественников. Гамсун не стал исключением. Он, очевидно, был знаком со многими произведениями скандинавских писателей, которые и укрепили его в желании посетить сказочную страну.

Изучение русской литературы в Дании, Норвегии и Швеции началось в 1880-е годы. В 1882 году профессор датского университета Смидт выпустил книгу «История русской литературы от Петра Великого до Современности», которая попала в руки Гамсуну. Книга «Русские впечатления» Брандеса, вышедшая в 1888 году, также оказала влияние на решение Гамсуна посетить Россию. Целая глава книги посвящена русской литературе: от былин до Ломоносова, Фонвизина, Жуковского, Толстого, Достоевского, Тургенева… Большая заслуга в изучении русской жизни и культуры принадлежит и Тору Ланге – переводчику и преподавателю, проведшему в России много лет и издавшему в 1892 году книгу «Из России», с которой был знаком и Гамсун. Гамсун, очевидно, не понаслышке знал и многие русские произведения современности и древности, в том числе с «Повестью Временных лет», и со «Словом о Полку Игореве».

  Осенью 1899 года Гамсун со своей женой и спутницей Бергльот Бек отправились из Финляндии, где они пробыли год в Россию и на Кавказ. Маршрут его был таков: Хельсинки – Санкт-Петербург – Москва – Владикавказ – Тбилиси – Баку на Каспийском море и далее – Батуми на Черном море, недалеко от Турции, конечный пункт Транскавказской железной дороги, и обратно – через Черное море.

Гамсун и его спутница путешествовали анонимно. Для Гамсуна это путешествие во многом стало неким паломничеством внутрь себя. Д.М. Шарыпкин пишет: «Его путевые заметки страшно субъективны, в них скорее «ландшафт души» писателя, нежели географические места».[1] М. Наг пишет о том, что для Гамсуна «…речь шла о магической поездке […] поездке в «сказочную страну», царство Достоевского».[2] Читателю может показаться, что поездка длилась не один месяц, но «неоспоримым фактом является то, что путешествие длилось всего пару недель!»[3] В письме от 15 декабря 1900 года, адресованного Дагни Кристенсен, Гамсун пишет: «Вы знаете русский язык! […] Это, должно быть, великолепно, знать русский. О, Боже, как бы я хотел знать этот язык! Я был в Петербурге и Москве, проехал по России и Кавказу, - лучшую и более красивую сказку я никогда не увижу, особенно поездку из Владикавказа через горы в Тифлис. […] Люди там красивее, вино краснее, а горы выше. А у Казбека, я думаю, круглый год живет Бог».[4]

Путешествие вдохновило автора на создание книги путевых очерков, в письме своему немецкому издателю, Альберту Лангену, он восхищенно сообщает, что «Кавказская Книга» (рабочее название книги «В сказочной стране») будет лучшей из всего, что он написал. Он собирается издать эту книгу и в Мюнхене, и в Норвегии, в форме брошюры, сопроводив текст множеством иллюстраций, собранных за время путешествия. Однако книга в виде туристической брошюры так и не вышла.

В 1903 году были изданы путевые заметки Кнута Гамсуна «В сказочном царстве» с подзаголовком «Кавказские впечатления и мечты». Эта книга представляет собой описание путевых впечатлений во время путешествия по России, а также содержит авторские оценки и рассуждения.

Путешествие свое Гамсун начинает в Санкт-Петербурге. На нескольких страницах он успевает описать величие Петербурга, его достопримечательности, рассказать историю встречи со старым знакомым, восхититься духовностью русских, поведать о своих попутчиках по путешествию. Не забывает он отметить и тлетворное влияние прогресса на культурную столицу: «А снаружи грохочут колеса, свистят паровики – ревет Америка». [5]

  Далее он пишет о «великой и неповторимой» Москве: «Ничего подобного Московскому Кремлю мне видеть не приходилось. Я видел прекрасные города […], но Москва – это сказочный город… я и представить себе не мог, что на земле есть такой город… это золото и небесная синь затмевают все, что могло нарисовать мое воображение».[6] Москва вызывает у Гамсуна желание «заблудиться в этом городе», он откровенно счастлив: «Единственное, что я ощущаю – это радость оттого, что нахожусь в этой огромной стране, о которой столько читал…»[7]

  На следующий день Гамсун с женой садятся в поезд и направляются на Кавказ. Путешествие по Кавказу рождает сложные, неоднозначные чувства в Гамсуне. «Наблюдая, как под напором современной индустриальной цивилизации рушатся вековечные жизненные устои, он с горечью пишет о «технологическом аде» в Баку, в тех местах, которые когда-то не знали шума машин. Америка осквернила их, оглушила святыню своим ревом».[8]

Писатель делает необычайно живые пейзажные зарисовки, не чуждые научности: «Ясное, чистое утро, степь, на ветру шелестит высокая, обожженная солнцем трава, куда ни глянь, со всех сторон бескрайний простор. Есть три типа степей – травяные, песчаные и солончаковые; здесь только травяные степи. Лишь ранней весной трава в степи годится на корм скоту, уже в июле она совсем высыхает, деревенеет… Но вот наступает осень… и выпадают обильные дожди… и из-под сухой шуршащей травы вдруг появляются нежные зеленые стебельки, расцветает множество дивных цветов. Снова оживают насекомые, звери и птицы, и в воздухе снова порхают бабочки».^[9] Описывает еду: «Кавказский виноград так и тает во рту. Кожица его неотделима от божественной плоти. Да и нет на нем никакой кожицы, лишь тончайшая, почти незаметная пленочка»^[10]. Людей: «Удивительный народ живет в этой удивительной стране. … Слава Создателю, что в нашем мире есть подобные страны».^[11]

Россия и природа России производят на Гамсуна неизгладимое впечатление. Он вдохновенно описывает Казбек: «Казбек с его сверкающими на солнце ледниками. Он поражает нас своей мощью – высокий, грозный, безмолвный. Нас пронизывает неповторимое щемящее чувство… я бывал в горах и прежде – в Хардангере и на Ютунхеймене, в Баварских Альпах и в Колорадо, да и во многих других местах, но нигде мне не казалось, будто почва уходит у меня из-под ног, здесь же я был вынужден крепко держаться за коляску».^[12]

Гамсун зачастую подробно описывает не очень важные для обычного путешественника детали – приводит научные и статистические данные, много говорит о географии. Автор даже пишет, что его заметки могли бы «оказать услугу Географическому обществу», а «поездка была предпринята исключительно ради науки».[13]

В своих произведениях Гамсун показывает «неосознанную жизнь духа», идет ли речь о романе, драме или путевых очерках, пытается представить культ природы, культ сверхчувствительной души. Поэтому в автобиографических записках о путешествии по России, несмотря на то, что в пути его сопровождала супруга, упоминания о ней отрывочны. У читателя складывается ощущение полного одиночества Гамсуна, окруженного величественной природой.

Именно переживания героя становятся главным объектом наблюдений автора - Гамсун изучает «тайные движения души», которые происходят в самых отдаленных глубинах подсознания. В эпиграфе к своей книге «О духовной жизни современной Америки» Гамсун пишет: «Писать правдиво – вовсе не значит писать объективно или учитывая мнение обеих сторон, напротив, стремление к правдивости основано на бескорыстной объективности».^[14]

  Действительно, в книге много неточностей: русская тройка лошадей превращается в четверку, а традиционным русским блюдом становятся щи, заедаемые икрой и запиваемые пивом. Но так ли это важно для читателя, захваченного «тайными движениями души» и мечтами автора?

Во время поездки по Кавказу возникает ощущение, что Гамсун словно бы путешествует по русской литературе, он ведет себя как персонаж русского романа, как лермонтовский «герой нашего времени». Это типично для Гамсуна – еще в 1882 году Гамсун писал о себе: «Моя жизнь неустанный полет через многие земли. Моя религия – безудержное поклонение природе. Мой мир – эстетическая литература».^[15]

В путевых заметках «В сказочном царстве» Гамсун описывает природу и людей, с которыми он встречается. Но имеется еще один источник вдохновения, который он освещает в своей книге, а именно - произведения русских писателей, имеющие большое значение для собственного творчества Гамсуна.

Гамсун очень любил русских писателей и Россию. «Славяне, думаю я, глядя на них, народ будущего, властители мира, первые после германцев! Лишь у такого народа, как русский, и могла появиться столь великолепная, безгранично возвышенная и благородная литература, восемь великих русских писателей – это восемь горячих поэтических источников».^[16]

Автор много и часто говорит о русской культуре и литературе. Во многих своих произведениях Гамсун упоминает Россию или русских писателей. Пересекая просторы необъятной России, он неоднократно возвращается к теме «великой русской восьмерки»: именно такое число русских писателей он для себя выделяет.

  В своих произведениях Гамсун не говорит напрямую, кто же эти восемь горячих источников его вторчества. В самой книге путевых очерков он упоминает Кольцова, Грибоедова, Тургенева, Достоевского, Толстого. Также совершенно очевидно, что Лермонтов оказал огромное влияние на его творчество, о чем пишут и русские (Шарыпкин), и зарубежные исследователи (Фергюссон, Наг). Еще мы смело можем добавить в этот список Белинского и Горького.

Достоевский занимает здесь особое место, поскольку Гамсун всегда признавал значение и роль великого русского писателя для собственного художественного развития. «Достоевский - единственный художник, у которого я кое-чему научился, он - величайший среди русских гигантов», - писал он своей второй жене, актрисе Марии Андерсен.^[17] Можно с полностью сказать, что Достоевский – любимый писатель Гамсуна, на которого такое сильное действие оказала книга «Преступление и наказание» и особенно сон Раскольникова, небольшая, но необыкновенная по своей силе и психологизму повесть «Кроткая».

  Россию окружает ореол таинственности, необычности. Сам Гамсун признает, что не может до конца понять эту сказочную страну –  ее обычаи, которые ему не всегда понятны, но некоторые из которых он с удовольствием перенимает (крестится на икону), людей, общению с которыми ему мешает языковой и культурный барьер, природу и дух страны. С русской же литературой, как считает Гамсун, он знаком достаточно: «Русская литература в целом велика и многообразна. Эта необъятность объясняется размерами страны и размахом русской жизни. Россия безгранична».^[18]

  Конечно, Гамсуна интересуют какие-то особые подробности, связанные с русской литературой и русскими писателями. Он описывает легенды о жизни и смерти русских писателей, при этом неоромантику Гамсуну совсем не обязательно досконально изучать творчество авторов, красивую легенду о которых он пересказывает. «Гамсун сочувственно вспоминает о трагических судьбах «гонимых гениев» Грибоедова и Кольцова, но с произведениями их норвежский автор не знаком, а сведения, им сообщаемые, взяты из вторых рук. В биографиях русских поэтов можно встретить много такого, чего не встретишь в обыденной жизни цивилизованного европейца, - тем-то они и интересны».^[19]

Он часто упоминает имена русских писателей в своих произведениях. Во многих его произведениях можно обнаружить сходство с произведениями русских писателей. Так, "Голод" обнаруживает типологическое родство с поэтикой Достоевского.

Более того, автор любит часто и много говорить о русской литературе вообще. Так, в "Мистериях", Гамсун устами главного героя фактически предлагает своей собеседнице сравнить фигуры Толстого, Канта и Иисуса Христа. «Если бы я назвал вам на выбор, например, Льва Толстого, Иисуса Христа и Эммануила Канта, то и вы призадумались бы, прежде чем выбрать самого великого».^[20]

   Само путешествие на Кавказ, «в волшебную и таинственную страну», «самую удивительную из всех», норвежский писатель совершил и потому, что Кавказские горы – «древнее место изгнаний»: здесь томились гордые духом гении, возвышавшиеся над толпой, бросившие вызов вселенной, от Прометея и Демона до Печорина и самого Лермонтова. «Кавказ, Кавказ! Недаром величайшие гиганты поэзии, известные всему миру великие русские были здесь и черпали из твоих источников».^[21] «Герой нашего времени», безусловно, был знаком Гамсуну, а Печорин, по мнению норвежских критиков Нага, Хетсо, Хеммера является прототипом образа лейтенанта Глана, созданного Гамсуном в романе «Пан».

После поездки по России, Гамсун продолжает находиться под впечатлением «сказочной страны», и через некоторое время после выхода книги «В сказочном царстве», в том же 1903 году свет увидит драма о любви «Царица Тамара», действие которой происходит в Грузии. Какая еще страна как не Россия могла бы быть ареной для столь безумных, сильных чувств, что описаны в книге?

  Госпожа Благовещенская просила разрешения на перевод книги «В сказочном царстве», несмотря на то, что сама она не считала эту книгу лучшей книгой Гамсуна. В своей биографии Гамсуна (1910 г.) она пишет о книгах «В сказочном царстве» и «Царица Тамара»: «Для нас, русских, эта книга не интересна. Во время своего короткого пребывания в России Гамсуну было сложно познакомиться с духом народа и обычаями, которые были ему абсолютно чужды».^[22] В то же время нельзя полностью согласиться с М.А. Благовещенской – мнение и суждения Гамсуна для русского человека представляют безусловный интерес, а его суждения достойны самого пристального внимания.

В 1910 году, по прошествии десяти лет после волшебного путешествия, выходит статья Гамсуна «Теолог в сказочной стране». Уже упоминалось, что Гамсун родился и провел детские годы на Севере Норвегии. В этой статье он пишет о своей родине – Нурланне, сравнивая ее с Южной Норвегией. И если Юг он называет Большим миром, то Север – сказочной страной: «В любое время года – и зимой, и летом – епархия Тромсё – Сказочная Страна». Совпадение? Вряд ли.

Впечатления от пребывания в Америке и России у Гамсуна были очень сильны. На той же странице он вопрошает, увидев пароход, плывущий мимо берегов Норвегии: «Откуда этот большой пароход – из России или из Англии?» Мы помним о неприязни Гамсуна к Англии и Америке и знаем об отношении Гамсуна к России. Не случайно в небольшой статье появляется противопоставление: Юг Норвегии – Север Норвегии, Англия – Россия. Претензия горожан на интеллектуальность оборачивается полной их бездуховностью. Гамсун неслучайно цитирует название собственной книги. Россия действительно важна для него. Он чувствует духовное единство с этой необъятной страной даже по прошествии стольких лет. Именно поэтому он и пишет о России.

Русская культура сыграла большую роль в становлении Гамсуна как писателя. Он сам неоднократно писал о величии русского языка, культуры, об уникальности русского народа и гениальности русских писателей. Он ощущает человека и природу как нечто единое, целостное. Вот почему так часто картина душевного состояния человека связана у Гамсуна с пейзажем, почти одухотворенным, живущим своей внутренней, непостижимой жизнью. Вот почему настолько важным оказалось путешествие по России – сказочному царству, в котором великий писатель смог ощутить слияние души с природой, как будто бы снова вернулся на родину – в Нурланн.

В книге отчетливо видна всегдашняя, неизменная любовь Гамсуна к Нурланну, северу Норвегии, где прошло его детство и часть взрослой жизни. «Здешнее лето – это солнечное чудо, полярный день, необозримый мир птиц». ^[23] Он нередко сравнивает Север Норвегии и Россию в своей книге: «Мы едем вдоль Терека и доезжаем до места водопоя, нас поражает, как все здесь похоже на Норвегию, мы выходим из коляски и задерживаемся у водопоя дольше, чем необходимо».^[24]

  Неудивительно, что Мартин Наг пишет о том, что Россия – особая страна для Гамсуна. Россия: люди, пейзажи, настроение, сама жизнь страны, – все напоминает ему родину. Книга «В сказочном царстве» - это, прежде всего, описание путешествия, предпринятого с целью получения новых впечатлений и обогащения опыта при знакомстве с «другими», с народом, который интересовал его уже много лет – с русскими.^[25]

«Творчество Гамсуна питала экстатическая любовь к родной земле, к людям, ее населяющим. Долгие годы он мучительно и напряженно размышлял о том, что такое цивилизация, культура, духовность, какова основа подлинных жизненных ценностей. Городская и деревенская жизнь для него всегда антиподы, альтернативные, противоположные категории, предстающие в то же время всегда в неразрывном единстве. […] В письме к Г. Брандесу Гамсун пишет: «Культура – это прежде всего множество поездок, множество увиденных картин, множество прочитанных книг, вообще работа памяти». […] Апофеозом этих размышлений в художественной практике явился роман «Плоды земные» (1917), удостоенные Нобелевской премии, явившийся мощным гимном плодородию, земле, ее жизненной силе – основе человеческого существования».^[26]

«Большинство из публикуемых книг быстро забываются, хотя порой в ежегодных обзорах рецензенты называют их гениальными. Некоторые книги живут дольше, но уже спустя одно или два поколения блекнут и устаревают, то есть несут в себе признаки приближающейся смерти. Но есть и такие, их совсем немного, которые остаются и со временем светят еще сильнее.

Эти блуждающие огоньки наверху, они появляются и, посветив немного, исчезают, - писал Гамсун. – Приходят и уходят, как я пришел и уйду». Но в последнем он постыдно ошибался, если писал искренне. Творчество Гамсуна выдержало главное испытание – испытание временем. Его лучшие книги продолжают жить».^[27]

Ровно через сто лет после путешествия Гамсуна через Россию и Кавказ норвежские журналисты Бьерн Рюдборг и Уле Петер Ферланд решают повторить путешествие Гамсуна, результатом их путешествия становится эссе «В Сказочном царстве – сто лет спустя».

Идея путешествия родилась во время литературного семинара Гамсуновского общества, в девяностых годах ХХ века. «И у нас родилась мысль проехать по следам Кнута Гамсуна, чтобы познакомиться с Кавказом и Востоком. Нам захотелось отметить столетие Гамсуновского путешествия и посетить Сказочное царство с его книгой в руках».^[28]

Несколько лет журналисты планировали поездку, готовясь проехать по «горячим точкам» современного мира. «Все вело к тому, что пороховая бочка кавказской агрессии и сепаратизма могла взорваться в любую минуту».^[29] Однако путешествие состоялось, и «в начале сентября» путешественники прибывают в промозглый Петербург.

Журналисты осматривают достопримечательности, упомянутые Гамсуном, а вечером отправляются на Московский, прежде Николаевский, вокзал, чтобы дальше «держать курс вглубь страны».

«Прибытие в Москву ничем не отличается от прибытия в любой большой города». Наверное, как и Гамсун, на самом деле до 1899 года видевший только две из пяти, но никак не «худо-бедно четыре из пяти частей света», наши авторы стараются казаться опытнее, чем они есть на самом деле.

Они, вслед за Гамсуном, проезжают Воронеж, станцию Колодезная, Ростов, Тихорецк, станцию Кавказская, Армавир, Пятигорск, Беслан, Владикавказ… Во время описания путешествия журналисты делают упор на тяжелую политическую ситуацию на Кавказе и, конечно, описывают изменения, произошедшие за сотню лет.

И это путешествие лишь подтверждает актуальность путевых очерков Гамсуна и в наши дни. А многократные переиздания книги «В сказочной стране», последнее – в 2005 году, подчеркивают неугасающий интерес читателей к Гамсуну – одному из самых противоречивых писателей ушедшего века.