Norway | Норвегия
Вся Норвегия на русском/Человек месяца/Мартин Наг/Мартин Наг. Фрагменты произведений/
Сегодня:
Сделать стартовойСделать стартовой Поставить закладкуПоставить закладку  Поиск по сайтуПоиск по сайту  Карта сайтаКарта сайта Наши баннерыНаши баннеры Обратная связьОбратная связь
Новости из Норвегии
О Норвегии
История Норвегии
Культура Норвегии
Mузыка Норвегии
Спорт Норвегии
Литература Норвегии
Кинематограф Норвегии
События и юбилеи
Человек месяца
Календарь
СМИ Норвегии
Города Норвегии
Губерния Акерсхус
Норвегия для туристов
Карта Норвегии
Бюро переводов
Обучение и образование
Работа в Норвегии
Поиск по сайту
Каталог ссылок
Авторы и публикации
Обратная связь
Норвежский форум

рекомендуем посетить:



на правах рекламы:





Ёрн Фоссхейм - пианистАрве ТелефсонЙенс Столтенберг
Фритьоф НансенВидар БюскАрне Гарборг
Томас Хюлланд ЭриксенКороль Харальд2007 год – юбилеи
Эдвард ГригХенрик ВергеланнЮхан Себастиан Вельхавен
Пер СивлеТеодор Северин Киттельсен Мартин Наг
Ойвинд НордслеттенЮбилей Эдварда ХоэмаПер Петтерсон
Консул Йонас ЛидХьяртан ФлёгстадЕё Величество королева Соня
Валерий Павлович БерковТур ХейердалФ. Нансен
Бьёрнстьерне БьёрнсонСигрид Стрём РейбоИсак Рогде
Юлий КвицинскийМари Бойне ПерсенАлександр Рыбак
Сигрид УнсетХенрик Юхан ИбсенНильс Хенрик Абель
Христиан Магнус ФальсенЮн ФоссеБент Хамер
Мария ПаррПетер Кристен АсбьёрнсенХанс Вильхельм Стайнфельд
Ульрик Фредерик ГюлленлёвеМарит Ингвилл СандеМагнус Карлсен
Фритьоф НансенРуаль АмундсенПер Воллестад и Сигмунд Йельсет
Соня ХениАрвид Фладмое и семья Баррат ДюеKatzenjammer
Карл Густав БагговутЛев Львович ЖдановPUST
Турбьёрн ЭгнерКирстен ФлагстадЛюбовь Григорьевна Горлина
Камилла КоллеттКнут ХаугландЙорген Энгебретсен Му
Ханс Хенрик ЙегерЭрна СульбергМагнус Карлсен
Эдвард МункУле Эйнар БьёрндаленОдд Нердрум
Кристиан КронТур Хейердал 

Мартин Наг. Фрагменты произведений

Здесь представлены фрагменты стихотворных книг Мартина Нага конца 80-х – начала 90-х – того времени, который у нас принято называть «периодом перестройки». Центральный образ этих стихов – квелбелский дуб. Эта порода дубов культивируется в той области Норвегии, где расположена усадьба Мартина Нага,  – в Найге. Переводы выполнены Аллой Шараповой.

                                ИЗ КНИГИ «ИКОНА»


                         КВЕЛБЕЛСКОМУ ДУБУ
Кто еще так щедр, как ты, дуб? Русская щедрость, молодая, удивительная…
Тысяча лет – никого нет старше тебя.
Сквозь революции прорастать неуклонно.
И в красоту облекаться, словно икона.

                          БЫТЬ НОРВЕЖЦЕМ
Быть норвежцем – прекрасное ремесло.
С болью еще кольцо в стволе наросло.
Дерево мира кроной Найг осенило.
Революция – сила народа. Вера – другая сила.
Широкое небо над Хартвигом голубизны непомерной.

                          НАЙГ, КАМЕННАЯ ОГРАДА
Я ездил к Толстому в Ясную Поляну в 1957 году, тридцати лет от роду.
Я был в чеховской Ялте, в белом домике у Черного моря, в 1987, когда мне исполнилось шестьдесят.
И в духе Вознесенского – параболическая дуга – вернуться назад к себе в Найг уезда Странн.
У Александра Блока было Шахматово, у Кнута Гамсуна – Нерхольм, Кнудахайо – у Арне Гарборга, а у меня – Рюфюльке, Найг.

                         РОМАН-ПЕРЕСТРОЙКА
Жизнь – это что? Жемчужина или роман?
Вот что я вам скажу: роман под названьем «Пан».
Ах, вечный лейтенант. Глан, Глан…
Не твоя ли вся жизнь – теория революции?
В верности и в изменах – наперекор принятому!
Роман-перестройка. Наперекор, наперекор…

                         Я – ЕДИНСТВЕННЫЙ…
Я – единственный, кто каждый день и теперь поет «Интернационал»!
По этой причине должен ли (обязан ли) я прекратить свое существование?

                          АВТОПОРТРЕТ
Да, существую – у бухты Найг. Лодка ждет меня у причала.
Вера тем крепче, чем вещней, грубей начала.
Пространство и время. Тропа уткнулась в причал.
Не потерять – воплотиться в любом из этих начал.
Гора Святая в форме мужской головы.
Ульвазен – планета в мире, как я и вы.

                           КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Каждый день на земле уносит частицу духа.
Помни одно добро и не помни худа.
Спроси у дуба: что это – жить любя?
Это значит: из двух выбирать не себя.
Как раз тогда себя обретешь как бесценный дар.

 


                       КАМЕННАЯ  ОГРАДА

(Дневниковые записи под сенью Квелбелского дуба: новая лирическая полупроза)

ПРЕЛЮДИЯ (ассоциации)   Назад к Баху… Смычок разума… Квелбелский дуб… Сцепление…
  Ясень и колос Эдварда Мунка… Экватор… Строка Пастернака… Журчанье ручьев… Космическая музыка… От Шопена к Баху: торжество Вечности.

БЕЛЛА АХМАДУЛИНА  Белла, ты кто? Звезда или душа? Ты весь мир вобрала в себя одну. Или проще: ты стала самой собой.
  Властвовать и расти. При чем тут годы, века?  Цветы и пули? Белла, ты всех нас возьмешь в свой мир…
  А небо стоит отвесно, словно дубы Квелбела.
  Наша жизнь – это наше последнее слово, Белла.

ШОПЕН  Чувства, разум, настрой…Руки коснутся клавишь –
И ты целый мир подчиниться себе заставишь.
Залив. Квелбелский дуб на скалистом склоне.
Аве, бухточка Найга!
«Четверка», навес, причал. Найга – моя Одиссея.
Белый дом в Желязовой Воле – Шопен.
Ствол дуба шероховат, как стих Пастернака.
Вся жизнь: от доброго знака у доброму знаку.

БЕЛЛЕ АХМАДУЛИНОЙ    Утоление жажды. Встреч наших память, Белла.
Небо вечных идей над тобой голубело
В центре вселенной. Хрупкость – и революция.
Крылья стихов с болью о бурю бьются.
Аура шероховатых икон над тобою, Белла.
Ты пахнешь березами или дубами Квелбела.

УЕДИНЕНИЕ   Я улетел от вас – города, цитадели славы,
От милого Осло, Белграда, Москвы, Варшавы.
Я прибился к острову Утсира, где дни почти одинаковы
И вечный шум, словно в огромной раковине.
Но мир – со мной. Он стоит, опершись на утес. Ветер играет в буре.
Застывшая музыка. Только ли об архитектуре?

РЕВОЛЮЦИЯ   Это там, где разум восстал. Пейзажи Юхана Даля…
Романтик? И нет – и да. Жизнь как роман. Не будь это неуклюже, я бы сказал: романщик.

Я МНОГОЕ БРОСИЛ?  Да, многое, очень. Родное, привычное, изначальное.
Но дело было не в том, чтобы бросить, а чтобы найти другое.
  Я думаю о Тургеневе, Маяковском, Шопене, Пастернаке, Шиллере, о многих других. Почти святые, они были в миру чужестранцы.
  Обнимитесь, миллионы!

ЗРЕЛИЩЕ 1989   В сочельник – диалог жизни и смерти. Чаушеску – Елена и Николае. «В жестокой борьбе…»
  Телевизионная драма. Он казнен, она казнена. Рождение свободы? Замещение должности? Или торжество здравого смысла?
  Диалектика Гамлета и Христа.
  Что это? Средневековье? Благая война?

ANNO 1989  Они не скажут правды о самих себе.  Но «правду» о других – это они охотно.               


САМООПРЕДЕЛЕНИЕ  Расти в пространстве и времени. Квелбелские дубы как тайна.
  Века… Царство ночи… Бухта Найга… Леонардо да Винчи…
  Составляющие земли и жизни. То, из чего мы созданы.

БРАТСКОЕ ДЕРЕВО  Ты – свидетель веков, превозмогший годы и раны. Томление. Ритмы Рюфюльке словно дыхание ветра.
  Дуб – вековой и безвозрастный. Революция годичных колец! В холод и жару его дело – расти. Он близок мне, как Вергеланн.
  Дерево и вера! Кора на ощупь как хлебная корка. Надежда – святое имя. Брат мой, квелбелский дуб…

 ПРОТИВ СТРАХА  Самый большой грех – бояться! Мужествуя преображаешь себя и других. Страшась перестаешь познавать мир.
  Превозмоги страх – перерасти – как Михаил Булгаков – стань квелбелским дубом.

ДУБ КАК ДНЕВНИК  Дневник дуб, вверяюсь тебе. Давай прочтем Пастернака: «Сестра моя жизнь. И сегодня в разливе…»
  У квелбелского дуба – листок из крови. И синий, иссиня-синий Идсе-фьорд. Вкус Бога.
  Вести дневник: все оттенки чувств, присущие войне и миру.

БЕЛЛА – МОНА ЛИЗА (БЕЛЛЕ АХМАДУЛИНОЙ)  Милая, милая Белла, большой русский поэт и береза. Крона и корни – две составляющие народа.
  Слово на ощупь шероховато, словно кора каравая… Нам есть что терять. Будем вместе превозмогать гибель и ненависть.
  Ты ветвишься в очаровании, Белла, лицом возрастая к свету. Ты похожа на мону Лизу.

ДИАЛОГ С ЖИЗНЬЮ  О, вечный квелбелский дуб. Диалог с тобой, брат Алеша. Дуб-Достоевский.
  Ты – тайна жизни, моя тайна. Ты – Гамлетовский критерий, выбор, воплощенный в дереве.
  Стоять в любую погоду у Найга. Квелбелский дуб во плоти.

ИКОНА  Послушай – гениальность потом. Вначале любовь. Вот где заложена революция жизни.
  Любовь – прежде счастья, прежде горя. В этом царстве свободы шероховатая береста.
  Ты узнаешь высшее напряжение. Это и есть революция – превратиться в простую бересту.
                             --------------
  В архивах скандинависта Эллы Панкратовой сохранился перевод небольшого эссе, написанного Мартином Нагом в семидесятые годы под впечатлением от посещения московского Дома литераторов и встречи с Андреем Вознесенским.


                            ВСТРЕЧА с ВОЗНЕСЕНСКИМ

  Андрей Вознесенский появляется внезапно, как по мановению волшебной палочки. Дом литераторов – писательский клуб в Москве. Тут всегда испытываешь ощущение тесноты и движения – как будто находишься в салоне ТУ-154. Андрей мне близок, мы давно состоим в переписке, у нас есть общие знакомые.
= Андрей Вознесенский? – я обращаюсь к нему как к частице самого себя. Он сразу же понимает, в чем дело. Мы обнимаемся.
  Мы стоим посреди зала кафе дома литераторов.
= Как хорошо, что мы опять встретились. Давай присядем, выпьем кофе и поговорим четверть часика.
  Время ограничено. Все должно быть сконцентрировано. Мне это нравится. Я и сам сходным образом отношусь к жизни: ближе к делу, не дать ускользнуть мгновениям, из которых состоит жизнь.
= Недавно я был в Роттердаме, хотел тебе позвонить оттуда, но обнаружил, что Роттердам находится довольно далеко от Осло.
  Мы стоим и разговариваем посреди зала, как вдруг откуда ни возьмись появляется некто: легкая подвижная фигура, доброжелательное лицо. Похож одновременно на Сталина и на Арилда Нюквиста.
= Это Василий Аксенов. А это Мартин Наг. Впрочем, вы, может быть, уже знакомы?
  В каком-то смысле – да. Я переводил Аксенова на норвежского. Однако меня поражает мысль о значимости происходящего. Ведь передо мной два самых крупных российских писателя младшего поколения: Аксенов – ведущая фигура в прозе, Вознесенский – в поэзии.
 Андрей спрашивает, буду ли я участвовать в конгрессе переводчиков.
= Да, буду. А сегодня я вернулся из поездки в Казань. Много работал. Написал стихи «Ленин в Казани» и «Горький в Казани»…
  Тут Аксенов с насмешливой искоркой в глазах замечает:
= А я тоже там был. Напиши стихи «Аксенов в Казани».
  Мы с Андреем занимаем очередь в буфет. К Андрею все время кто-то подходит, его не оставляют в покое ни на минуту. Он ведет себя… так бы я выразился несколько в его манере… подобно боксеру на ринге человеческого существования. Интересно наблюдать, как он «расправляется» с окружающими: каждому дружеская улыбка, несколько слов, беглое рукопожатие, теплый взгляд.
  Подходит темноволосая, коротко подстриженная женщина.
= Маргарита Алигер, - представляет ее Андрей.
  Он берет маленькие продолговатые бутерброды с икрой и пирожные с орешками – каждому по два… Тут столик как раз освобождается. Мы усаживаемся. Однако я нервничаю, делаю неловкое движение рукой и… опрокидываю чашку с кофе.
= Ничего! – он успокаивает меня, вытирает стол салфеткой. – Вот, только что вышла моя книга. Одну треть занимают новые стихи – в начале и в конце. А посередине – относительно старые вещи, однако в новой последовательности.
  Решительным жестом он достает из сумки через плечо книгу в красной обложке и, надписав, передает «собрату по перу».
= А могут эти стихи стать материалом для театральной постановки? В свое время на меня очень сильное впечатление произвел спектакль Любимова на Таганке по твоим «Антимирам». Я тогда под впечатлением написал драму «Маяковский-блюз» - ее поставили на экспериментальной сцене в Норвегии – «СЦЕНА-7».
= Мы с Любимовым вместе работали еще над одним спектаклем по моим стихам. Главная мысль отражена в заглавии: «Берегите наши лица». Этот спектакль – едва ли не самая большая удача Любимова. Но кому-то наверху что-то не понравилось, и спектаклб запретили.
= А что не понравилось – экспериментальная форма или содержание?
= И то и то. Весь спектакль в целом.
= Но ведь «Берегите наши лица» - это, можно сказать, коммунистический лозунг.
= Я и сам так считаю. Ведь по-русски лицо – это воплощение индивидуальности, индивид с его правами и свободами.
= Но, может быть, надо еще раз представить пьесу к рассмотрению? Вдруг окажется, что станет возможной официальная премьера?
= Как знать? Ситуация все время меняется. Но теперь, в ближайшее время – это вряд ли.
= Тебе бы надо побывать в Норвегии.
= Да, хотелось бы. Я уже лет десять собираюсь. Может быть, теперь ситуация стабилизируется, и тогда я смогу поехать – если получу приглашение от какой-нибудь организации.
= Какой?
= Ну, например, от Норвежского Студенческого союза.
= Но там ведь сейчас в правлении сидят маоисты!.. Хотя там тоже ситуация меняется весьма часто – буквально каждый семестр.
= В прошлый раз, когда я получал приглашение, там были социалисты… Но неужели в Норвегии маоисты могут иметь такое влияние? Мне казалось, что после смерти Мао их влияние на Западе сошло на нет. Ведь и в Китае пришло к власти более «буржуазное» правительство.
= В Норвегии перемены происходят не столь быстро. И среди наших критиков и писателей есть весьма талантливые люди с ярко выраженными маоистскими убеждениями.
= Получается, что все самое интересное происходит в среде левых.
= Да, я тоже так считаю. В среде левых возникла, так сказать, созидательная конкуренция. Да, а вот моя последняя книга – «Красная суббота».
  Я показываю Андрею сигнальный экземпляр. Он принимается его листать. Это мой отклик на происходившие в Норвегии дебаты. Но я надеюсь, что она будет иметь и более широкий спектр действия. Я отстаиваю свою точку зрения четко и недвусмысленно. Прежде я считал, что маоистам вообще не стоит отвечать, что их аргументы абсурдны и не заслуживают серьезных возражений. Но сейчас я чувствую необходимость определиться – отделить себя и от маоистов, и от социал-демократов. Я – активный член НКП?
= А какие взгляды отстаивает НКП?
= В настоящее время мы отстаиваем свою самостоятельность. В течение нескольких лет мы делали ставку на расширение, но сейчас понимаем, что на марксистской платформе это невозможно. Вот мы и решили следовать нашей гордой традиции – ни с кем не объединяться.
= А у вас в Норвегии социал-демократическое правительство?
= Да.
= Оно эволюционирует вправо?
= Вероятно, но ведь и левые силы мобилизуются. Сейчас время поисков идентичности: каждая политическая группа старается самоопределиться.

  Вознесенский встает: аудиенция окончена. У него новая встреча – коллега должен показать ему рукопись.
= Прощай, но не навсегда, - говорит Андрей.
Он и коллега усаживаются в уголке и начинают работать.
Позднее, покидая Дом литераторов, я снова встречаю Андрея. Он уже одет, чтобы выйти на улицу. Его верхняя одежда – это целая поэма: серая кепка из грубой ткани, похожей на дерюгу в черную крапинку; светлое, почти желтое пальто с коричневым воротником, кожаные пуговицы, артистическое пальто. Через плечо – сумка, его верный спутник. Я следую за ним к выходу.
  Андрей на улице Герцена. Энергичные шаги, открытый взгляд.Тело рассекает пространство. Кажется, что он летит. Пальто развевается за спиной наподобие крыльев.
  Андрей – птица. 
 
(c) А.В. Шарапова



Важно знать о Норвегии Мартин Наг. Фрагменты произведений


 

Библиотека и Норвежский Информационный Центр
Норвежский журнал Соотечественник
Общество Эдварда Грига


Мартин Наг. Фрагменты произведений Назад Вверх 
Проект: разработан InWind Ltd.
Написать письмо
Разместить ссылку на сайт Norge.ru