Кирстен Флагстад - почитание и унижение

Тучи сгустились над Европой

Мировая звезда Кирстен Флагстад вернулась в США, где её жаждали видеть снова и снова. Помимо оперных концертов, она давала гастроли по Северной Америке, путешествуя на поезде. Она выступала с очень разнообразным репертуаром. Эдвард Григ и некоторые другие знаменитые норвежские композиторы стали известны широкой публике благодаря ей.

Трудно сказать, шла ли она в ногу со временем, поддерживая критическое отношение к техническому прогрессу на родине и Европе 30-х годов, но с концертами через день её жизнь была далека от будней по ту сторону Атлантики.

Тогда евгеника была темой дня. В Германии началась травля евреев, в то время как в Норвегии активно выступали за кастрацию гомосексуалистов, чтобы препятствовать их размножению. Стортинг принял закон, разрешавший принудительную стерилизацию цыган. Газеты писали об экономическом прогрессе Германии, Гитлера предлагали номинировать на Нобелевскую премию мира.

Травля евреев в Германии постепенно приняла такой размах, что даже Байройтскому фестивалю пришлось отказаться от приглашения певцов еврейской национальности. Александер Кипнис скрылся в США, где снова выступал на сцене вместе с Флагстад в «Летучем голландце» Вагнера.

Партия «Национальное единение» набирала в Норвегии всё большую популярность. Муж Флагстад вступил в эту партию относительно рано, чтобы, в первую очередь, противостоять «красной угрозе» с востока – советскому коммунизму.

Кирстен Флагстад долго надеялась, что её дочь также будет заниматься пением или музыкой. Однако Эльзе-Мария пошла своим путём. На этом фото запечатлена первая встреча матери и дочери за год,1938 г. Фото: Kirsten Flagstadmuseet

Отвергнутый посол

В 1939 году Советский Союз напал на Финляндию – началась так называемая Зимняя война. Флагстад выступала в США с благотворительными концертами и перечисляла собранные средства в помощь Финляндии. Годом позднее, когда Германия оккупировала Норвегию, она выступала в поддержку своей родины.

В то же время у неё произошёл конфликт с норвежским послом в Вашингтоне Вильгельмом фон Мунте аф Моргенстиерне (Wilhelm von Munthe afMorgenstierne, 1887-1963). После её концерта в ноябре 1940 года Моргенстиерне хотел встретиться с Флагстад в раздевалке, но получил отказ, так как у неё болело горло, а это помещение она воспринимала как своё личное помещение. Это был чрезвычайно серьёзный промах в отношении посла, которого современники описывали, как человека самолюбивого.

Этот эпизод, вместе с его очевидным недовольством тем фактом, что Флагстад продолжала петь вражеские песни, в то время как её родина была в оккупации, может быть одной из причин, почему Моргенстиерне принимал такое активное участие в кампании, развёрнутой против неё после войны. Уже после концерта он написал доклад в МИД Норвегии: «Мне никогда не забыть нашего горького разочарования, когда нам раздали программки концерта, где должна была прозвучать исключительно немецкая музыка и ни одной норвежской мелодии, ни одного норвежского слова!»

Дом Флагстад и Йохансен в Кристиансанне, где они жили во время Второй мировой войны. Йохасену также пришлось построить «сумасшедший дом», где его супруга могла петь. Фото: Kirsten Flagstadmuseet

Возвращение в оккупированную Норвегию

В 1941 году истёк контракт Флагстад с «Метрополитен». Теперь она хотела отправиться домой, что собиралась сделать в течение долгого времени. После начала войны в Норвегии муж Флагстад попросил её остаться в США, но вскоре она получила телеграмму о болезни супруга. Выбирать в таком случае было легко, так как в США её ничего больше не связывало, а муж нуждался в помощи на родине. Этот выбор мог иметь самые непредсказуемые последствия.

После утомительного путешествия она оказалась в Германии, где консульство в Берлине выдало ей разрешение на въезд в Норвегию. Ни одно официальное норвежское учреждение не препятствовало её возвращению на родину. Тем не менее, тот факт, что она вернулась домой в оккупированную Норвегию, в то время как король и правительство годом ранее предпочли покинуть свою страну, часто использовался против неё во все последующие годы. Многие воспринимали возвращение звёздной певицы на родину как знак поддержки оккупационных властей.

Отказ петь для немцев

Однако её действия после возвращения на родину свидетельствуют об обратном. Первым делом она в 1941 году добилась выхода своего мужа из партии «Национальное единение». В то же время певица отменила все свои Вагнеровские концерты, которые должны были состояться в Норвегии. Также Флагстад отказывалась петь для немцев и норвежские песни. Когда в 1943 году праздновалось столетие со дня рождения Эдварда Грига, а в Бергене и Осло должны были состояться музыкальные фестивали, Флагстад также отказалась выступать, в отличие от многих норвежских деятелей искусства, которые не хотели, чтобы немцы чествовали Грига «в одиночестве».

Таким образом, она стала своеобразным пионером Музыкального фронта (Musikkfronten), состоявшего из представителей искусства Норвегии, отказавшихся выступать перед захватчиками.

Надо было обладать немалым мужеством, чтобы противостоять давлению немцев. Когда Флагстад, находившейся у себя дома в Кристиансанне, позвонил нацистский рейхскомиссар Норвегии Йозеф Тербовен (1898-1945), чтобы попросить о выступлении, то и тогда она всё ещё была «простужена». Вместо этого она ездила в нейтральные Швецию и Швейцарию, где давала концерты в 1942 и 1943 годах.

О своём нежелании петь для немцев или выступать в какой-либо нацистской стране Кирстен Флагстад рассказала в одном из послевоенных радиоинтервью: «Почему из этого ничего не получилось, подумайте сами».

В застенках Гестапо

Одно дело отказываться выступать. Другое – активно поддерживать движение Сопротивления. Драматическое событие в жизни Флагстад привело её к последнему.

Генри Йохансен, сколотивший своё состояние на торговле древесиной, теперь зарабатывал в военное время на строительстве для немцев. Но он не был просто «казарменным бароном» (норвежец, разбогатевший на строительстве жилья для оккупантов, прим. переводчика), оказывая поддержку движению Сопротивления. Один из его сыновей печатал подпольные газеты, в дочь Кейт прятала беглецов на чердаке своего дома.

Ранним утром 1943 года Йохансена арестовали гестаповцы. Начальника полиции застрелили, и за сотрудничество с движением Сопротивления Йохансен предстал перед военным трибуналом (суд, на котором человека либо отпускают, убедившись в его невиновности, либо приговаривают к смертной казни, прим. редактора). Йохансена не расстреляли, а через какое-то время даже отпустили, возможно, благодаря его жене, «Голосу столетия» и исполнительнице Вагнера, к которой немцы питали такое глубокое уважение? Тем не менее, брат мужа Кейт был казнён. Эта трагедия оставила глубокую рану в душе Флагстад, и она решила искать укрытия в своём родном Хамаре.

Песня Сопротивления

Многие крупные землевладельцы в Хедмарке были членами «Национального единения», с одним похвальным исключением в лице фермера, владевшего двором Ирстад в Ромедале. Кирстен Флагстад со своей дочерью провела в этом месте несколько летних каникул, а теперь ей пришлось вернуться в свою старую комнату с видом на колокольню. В этом месте проходили встречи бойцов движения Сопротивления, в ходе которых обсуждались и утверждались маршруты отступления в Швецию. Флагстад попросили исполнить несколько песен. Она согласилась без колебаний.

Участница движения Сопротивления Аслауг Гьерлауг несколько раз была на таких встречах. Она помнит, что в доме было не протолкнуться. Она сама была на последнем месяце беременности ,сидела на лестнице и слушала, как Флагстад исполняла песни Грига «Gud signe vårt dyrefedreland» («Господи, благослови нашу любимую родину»), «Ved Rondane» («У Рондских гор») и «Når to elsker hinannen» («Когда двое любят друг друга»). Две первые выражали её принадлежность к «ёссингам» (название норвежских патриотов во время Второй мировой войны, прим. переводчика), а последняя посвящалась мужу.

Никто из собравшихся не мог удержаться от слёз, вспоминает Гьерлауг. Выступление оперной певицы мело огромное значение для Сопротивления.

До последнего времени оставалось неизвестным, что Флагстад и Йохзансен также помогли одной участнице движения Сопротивления бежать в Швецию. Эта женщина сама связалась со мной и, когда я работала над созданием документального фильма, рассказала свою историю, но от съёмок отказалась.

Час расплаты

С окончанием войны в Норвегии 8 мая 1945 года Генри Йохансен вторично попадает в тюрьму, на этот раз по обвинению в сотрудничестве с немцами и обогащении в военное время. Его посадили в тюрьму «Илебу», бывший концлагерь «Грини». Он страдал от рака горла, но от этого с ним лучше не обращались. Наступил час расплаты. Ему мало помогло то, что сотрудничал с движением Сопротивления и вышел из «Национального единения» в 1941 году.

Право вести дело Флагстад/Йохансена предоставили юристу Ингольфу Сунфёру, который до войны получил выговор от Министерства юстиции Норвегии за долгий процесс против Йохансена. Теперь же он выступал в роли государственного обвинителя по делу против Йохансена, а также инспектировал имущество супругов.

От лица норвежского правительства Сундфёр потребовал от Йохансена уплаты непостижимой компенсации в размере 750 миллионов крон. Поскольку такими средствами Йохансен не обладал, обвинитель переключился на Флагстад. После конфискации паспорта и всего состояния Флагстад попросили составить подробные списки всего, что она имела. Она отнеслась к заданию со всей серьёзностью и записала изящным почерком всё – от пианино до самых мелких прихваток, чтобы ничего не упустить из виду.

Норвежские власти считали, что Флагстад и Йохансен скрывали большую часть своего имущества за границей. Поэтому они попросили американцев заблокировать её банковский счёт. Этот шаг американцев во многом можно объяснить сообщением для печати, сделанным норвежским послом в Вашингтоне в 1945 году. В своём заявлении посол практически утверждал, что Кирсен Флагстад питала симпатию к нацистам и теперь, можно сказать, «умерла» для своих сограждан.

Но преследование Флагстад на этом не закончилось. Травля продолжилась с появление слухов о том, что в 1941 году она вернулась домой из Берлина на личном самолёте Гитлера, а также что она регулярно развлекала немцев своими выступлениями.

Кирстен Флагстад, запечатлённая на частный фотоаппарат в 1949 году. В это время состояние певицы по-прежнему находилось «на хранении» норвежского правительства, несмотря на то, что она не была признана виновной ни в одном из пунктов обвинения после Второй мировой войны. Фото: Kirsten Flagstadmuseet

Государственная травля

В ходе работы над фильмом я разговаривала с Ингеборгой Сульбреккен, автором биографии о Флагстад, в 2007 году выпустившей книгу о деле против Флагстад и Йохансен, возбуждённом по обвинению в измене родине. На вопрос о том, кто, по её мнению, стоял за этой травлей, она дала чёткий ответ: « Дипломатическая служба в лице Моргенстиерне, вместе с юристами и бойцами Сопротивления Йенсом Кристианом Хауге (1915–2006) и Свеном Арнтсеном. Последние были одними из создателей системы наказания изменников родины. Этот механизм представлял собой закон, согласно которому жена берёт на себя обязательство по выплате компенсации в случае, если её муж этого сделать не может. В Норвегии было всего две жены членов «Национального единения», обладавших большими средствами. Одной из них была Флагстад. Сульбреккен считает, что впоследствии на этот закон можно было ссылаться, называя его «законом Флагстад».

Однако уже в августе 1945 года он был упразднён. Тем не менее, его отмена не помешала норвежской власти удерживать состояние Флагстад вплоть до 1950 года. Сегодня эта незаконная конфискация считается одним из самых ужасных моментов в отношении к Флагстад после войны.

Перед смертью Йохансена в тюрьме в 1946 году, он попросил свою жену покинуть страну. Она это сделала сразу после того, как в ноябре того же года ей выдали новый паспорт. В 1947 году Флагстад вновь занялась своей карьерой, дав несколько выступлений в Европе. Когда Флагстад вновь вышла на сцену в США, она не могла не заметить, что преследование норвежской власти также имело своё влияние на формирование отношения к ней американцев.

Демонстрации против «пронацистской певицы»

В Музее Кирстен Флагстад в Хамаре мне показали газетную статью из «Дагбладет», где рассказывается о демонстрации в Нью-Йорке в 1947 году. На фотографии изображены люди с плакатами, и на одном из них написано: «Пока мы сражались с нацистами, Флагстад их развлекала». Сегодня мы знаем, что многим из того сброда, что вышел на демонстрацию против певицы, когда она собиралась возобновить свои выступления после войны, щедро заплатили.

Газетная вырезка является хорошим примером клеветы и слухов о Флагстад, распускавшихся норвежскими властями. В статье говорится, что в знак протеста против её выступлений на улицу вышло три тысячи человек, в то время как одна американская газета, освещая то же самое событие, сообщила о приблизительно трёх сотнях участников демонстрации. Добавив к этому слова бойца Сопротивления Гуннара Сёнстебю, который был в Нью-Йорке во время вышеупомянутых событий, становится ясно, что в действительности речь шла о не более чем тридцати протестантах.

Сразу после войны Сёнстебю встал на защиту Флагстад. Когда они встретились в США, она не смогла сдержать слёз, потому что он поручился за неё. Сегодня, более шестидесяти лет спустя, его мнение о ней осталось прежним: «Очевидно, что Кирстен Фластад была против нацизма, но за демократию. Она выступала против нацистской диктатуры».

Демонстранты выразили своё отвращение к «пронацистской певице», когда Флагстад собиралась выступить на первом послевоенном концерте в Нью-Йорке 20 апреля 1947 года. Норвежские газеты значительно преувеличили размах демонстрации. Фото: Kirsten Flagstadmuseet

Протест против травли

Но вскоре благосклонность американской публики вернулась к выдающейся оперной певице и исполнительнице опер Вагнера. Несмотря на то, что в Англии и США она собирала полные залы, в Норвегии её ещё долгое время не хотели принимать.

Уже в 1947 году норвежские музыканты и деятели искусства выразили недовольство тем, как норвежская власть относилась к Кирстен Флагстад. Композитор Арне Дёрумсгорд (1921-2006), лично возглавлявший Музыкальный фронт, инициировал кампанию по сбору подписей и призвал: «Норвежские люди искусства не могут больше спокойно смотреть на это. Мы протестуем самым категоричным образом против попыток похоронить имя Кирстен Флагстад и её репутацию».

Это не помешало королю Хокону отказываться открывать Международный музыкальный фестиваль в Бергене, если Флагстад будет петь на церемонии открытия. Чтобы спасти ситуацию Флагстад дождалась следующего дня, несмотря на то, что она была международной звездой, на концерты которой с охотой приходили люди.

Своеобразную реабилитацию Флагсад получила пять лет спустя, когда в 1958 году её назначили руководителем Норвежской оперы. Но и назначение на этот пост вызвало негодование, на этот раз со стороны норвежских евреев, которые вышли на демонстрацию против одной из величайших исполнительниц опер Вагнера в мире. Это было полным абсурдом, поскольку Флагстад пела в операх Вагнера вместе со своими еврейскими коллегами как до, так и после войны, никогда не выступала в нацистских странах во время войны, возможно потому, что её импресарио были евреями. Однако в свете холокоста скепсис к Рихарду Вагнеру (1813-1883) и его музыке вполне понятен.

Как мировая звезда стала директором оперного театра

Вскоре после своего международного прорыва драматическая певица-сопрано Кирстен Флагстад была названа «Голосом столетия» (Voice of theCentury, “århundrets stemme”) и по-прежнему считается самой лучшей исполнительницей опер Вагнера. Однако репертуар её был куда шире и включал итальянские оперы 19 века, романсы и произведения ряда норвежских композиторов.

Первого громкого успеха она добилась в США, но постепенно её начинают приглашать оперные театры всего мира, предлагая заоблачные гонорары за выступления яркой звезды. Несмотря на это Флагстад дала несколько благотворительных концертов до и после Второй мировой войны.

В 1952 году она закончила работу в американской опере «Метрополитен», а в 1958 году она стала первым директором оперного театра в Норвегии, а также одной из первых женщин в мире, занявших такую должность. Для строительства Норвежской оперы и поддержки нового поколения оперных певцов Кирстен Флагстад использовала свои международные контакты, а также свои личные средства. По причине болезни она работала на этой должности всего два года.

В «Истории норвежской оперы и балета» она описывается как сдержанная, беспристрастная и решительная руководительница. Тем не менее, в личной жизни она была душевной и щедрой, а «капризы примадонны» были ей несвойственны. Шумным банкетам она предпочитала домашний уют и вязание.

Король Олав V (1903-1991) приветствует первого директора Норвежской оперы. Получив назначение на эту должность в 1958 году, Кирстен Флагстад стала одной из первых женщин, руководивших оперным театром. Фото: Kirsten Flagstadmuseet

Немецкий композитор опубликовал ряд антисемитских статей, где, помимо всего, утверждал, что евреи не могут быть хорошими композиторами, потому что для них деньги всегда стоят на первом месте. Вагнер был антисемитом, и отдельные персонажи в его операх воспринимались как противники евреев.

Этот факт, однако, не означал, что Флагстад является политически несознательным человеком с двойными стандартами. В работе над фильмом я поняла, что она была человеком своего времени, которая в своём выборе и действиях проявила себя как участница Сопротивления.

Поездка на родину определила её судьбу

Работа над кинопроектом привела меня в Нью-Йорк и, соответственно, оперу «Метрополитен», где в фойе можно увидеть фотографии и картины Кирстен Флагстад. Начальник архива оперного театра Роберт М. Таггл (Robert M. Tuggle) считается одним из главных экспертов по Флагстад в мире. Он также пишет о ней биографию. Таггл считает непостижимым, что посол в Вашингтоне в 1945 году мог выдвинуть безосновательные обвинения против своей выдающейся соотечественницы. По его мнению, это представляет Норвегию не в лучшем свете.

Когда Таггл спросил меня, почему в Норвегии после войны к Флагстад относились так плохо, было ли это из-за «закона Янте» (закон мещанской морали, агрессивной к индивиду, по роману Сандемусе «Беглец пресекает свои следы», прим. переводчика), пренебрежительного отношения к высокому искусству или потому, что она была женщиной, то я только и могла ответить, что по всем этим причинам сразу. Но вплоть до дня сегодняшнего против Флагстад использовали её возвращение в Норвегию во время войны. Это, вместе с делом о государственной измене и всеми слухами, стало для неё клеймом, от которого не так-то просто было избавиться.

Тем не менее, до сих пор люди не понимали, что она, находясь на вершине своей карьеры, легко решилась вернуться домой к заболевшему мужу, а также, находясь в Норвегии, выражала своё отвращение к немецким оккупантам, отказываясь от выступлений.

Безымянная могила – последняя воля

«Я удивлена, но бесконечно благодарна судьбе за то, что так много всего уживалось в моём голосе. Моя родина – это сцена», - однажды сказала Флагстад. Певица, которая по-прежнему считается одной из лучших исполнительниц Вагнера, прожила жизнь, драматизм которой можно было сравнить с исполненными ею ролями и образами, которым дала жизнь же она сама. Она жила не для политики, но для искусства и песен, которые она пела.

Кирстен Флагстад умерла 7 ноября 1962 года и, по её воле, похоронена в безымянной могиле. Хотела ли она этого потому, что к ней так относились в Норвегии после войны?

Сюда хорошо подойдёт строчка из Вагнера: «Кто посмеет смеяться надо мной?»

Почести с опозданием

В 1997 году на новых 100-кроновых банкнотах появилось её лицо. Её заслуги были отмечены рядом наград, как на родине, так и за границей.

В 2008 году площадь перед оперой в столичном районе Бьёрвика получила имя Кирстен Флагстад. Теперь там установлен и бронзовый памятник, созданный скульптором Йозефом Гримеландом. Торжественное открытие памятника состоялось перед Норвежской музыкальной высшей школой в 1982 году, а затем он перемеехал в фойе Норвежской оперы в Народном театре на площади Янгсторгет (Youngstorget), где он и стоял вплоть до 2007 года.

Имя Флагстад также можно найти и на Голливудской «Аллее Славы», где отмечены заслуги лишь двух граждан Норвегии. Второй была Соня Хени. Тем не менее, только Флагстад удостоилась памятного знака как в опере «Метрополитен», так и в «Карнеги-холле» в Нью-Йорке.

БНИЦ выражает большую благодарность Наталии Будур за оказанное содействие в поиске и помощь в подборке данного материала для публикации

Автор перевода: Шепелев К.В.

Источник: LEVENDEHISTORIE

Опубликовано: БНИЦ, 03.02.2013