Norway | Норвегия
Вся Норвегия на русском/Литература Норвегии/Статьи о литературе/Норвежские сказки в контексте мировой сказочной литературы/
Сегодня:
Сделать стартовойСделать стартовой Поставить закладкуПоставить закладку  Поиск по сайтуПоиск по сайту  Карта сайтаКарта сайта Наши баннерыНаши баннеры Обратная связьОбратная связь
Новости из Норвегии
О Норвегии
История Норвегии
Культура Норвегии
Mузыка Норвегии
Спорт Норвегии
Литература Норвегии
Кинематограф Норвегии
События и юбилеи
Человек месяца
Календарь
СМИ Норвегии
Города Норвегии
Губерния Акерсхус
Норвегия для туристов
Карта Норвегии
Бюро переводов
Обучение и образование
Работа в Норвегии
Поиск по сайту
Каталог ссылок
Авторы и публикации
Обратная связь
Норвежский форум

рекомендуем посетить:



на правах рекламы:





Норвежские авторы Статьи о литературе Литературные события
Норвежская классикаО писателях НорвегииСлово переводчика
Поэзия НорвегииЛитература Норвегии: краткая историяКниги и переводная литература
Норвежские сказкиГамсун-2009 

Норвежские сказки в контексте мировой сказочной литературы

Сказка — по определению, принятому в Европе и принадлежащему Й. Больте и И. Поливке, под сказкой понимают рассказ, основанный на поэтической фантазии, особенно о волшебном мире, не связанный с описанием действительности, который во всех слоях общества слушают с удовольствием, хотя и считают его невероятным и нереальным. Русский фольклорист А. Никифоров дает другое определение сказки: «Сказки — это устные рассказы, бытующие в народе с целью развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличающиеся специальным композиционно-стилистическим построением».
В. Я. Пропп дополнил вышеприведенные определения, указав, что для сказки характерны свои собственные сюжеты и особая композиция, построение (морфология сказки), хотя впервые о морфологии сказки заговорил А. Веселовский.
Сказки принято делить на сказки о животных, бытовые, волшебные и сказки-анекдоты.
Сказки неоднократно пытались классифицировать по сюжетам, и самым известным является указатель сюжетов сказок Антти Аматус Аарне (1867 - 1925); автор которого - представитель финской историко-географической школы в фольклористике, разработавший приемы сравнительного метода. На основе его «Указателя сказочных типов», написанного в 1910 г., был составлен Н. П. Андреевым в 1929 г. «Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне», который включает в себя и славянские сказки. Система Аарне вошла в международный обиход, и благодаря ей стала возможна шифровка сказки, что очень важно при проведении исследований по сравнительной фольклористике. Арне делил сказки на сказки о животных, собственно сказки и анекдоты.
Изменения и дополнения в указатель вносились не только в России, но и в других странах, сюжеты требовали упорядочения. В 1927 г. новый, дополненный и переработанный указатель сказочных сюжетов был издан американцем Стивом Томпсоном. В 1964 г. указатель Томпсона был вновь переиздан с дальнейшими дополнениями. Наиболее полный указатель русских сказочных сюжетов дан в книге «Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка» (1979).
Считается, что сказка произошла из мифа. В архаическом обществе практически нет различия между сказкой и мифом, а происхождение самой сказки из мифа не вызывает сомнений. «Архаические сказки обнаруживают отчетливую сюжетную связь с первобытными мифами, ритуалами, племенными обычаями, - пишет Е.М. Мелетинский. - Мотивы, характерные для тотемических мифов и особенно мифологических анекдотов о трикстерах, широко отразились в сказках о животных. Совершенно очевидно мифологическое происхождение универсально распространенной волшебной сказки о браке с чудесным тотемным существом, временно сбросившим звериную оболочку и принявшим человеческий облик... Сказки о посещении иных миров для освобождения находящихся там пленниц аналогичны мифам и легендам о странствиях шаманов или колдунов за душой больного или умершего». Сказки, точно так же, как и мифы, возникли на основе первобытных обычаев и народных обрядов, действ. Только сказка имеет развлекательное значение, а миф - сакральное. «Мифы связаны с культами, - писал В.Я. Пропп, - культы должны воздействовать на божеств, а божества помогать людям. Разница между мифами и сказками есть ... разница социальной функции».
Миф и обряд (ритуал) можно считать соответственно теоретическим и практическим аспектами одного и того же феномена. Миф описывает сотворение мира в (относительной) целостности, а обряд представляет этот процесс в его отдельных частях. Миф описывает какое-то событие единожды, а ритуал регулярно повторяет его. Мифы часто рассказывались молодым людям в период прохождения ими ритуала инициации - с соблюдением обязательных ограничений места, времени и участников, т.е. с соблюдением условий, необходимых для «включения» магии слова. Когда же миф начинают пересказывать вне обряда, тогда можно говорить о зарождении эпического рода словесности, т.е. эпоса в современном понимании этого слова. Из него позднее возникает и сказка.
В сказке идет индивидуализация героя - добываемые волшебные предметы и «блага» составляют индивидуальное благополучие героя. Постепенно происходит демифологизация самих героев.
Одновременно сказочный герой лишается магических сил, которые неизменно присущи героям мифа. В самых древних сказках эти волшебные свойства герой приобретает путем прохождения определенных обрядов, которые напоминают нам обряды инициации.
Герои сказок, как правило, бедны и достаточно часто убоги, и представители мифологической школы видят тут непосредственную связь с ритуалами и мифами.
Действие сказки переносится в некое сказочное место и протекает в сказочном времени.
В этом отношении сказка противопоставляется мифу как художественный вымысел, а ее стилистика характеризуется традиционными сказочными формулами, прямо указывающими на сказочность, а потому и неопределенность, времени и места. Это относится прежде всего к зачинам. Концовки же очень часто также говорят о выдуманности/нереальности сказки-небылицы, ибо в них часто вводится категория невозможного.
Волшебные же сказки - явление более позднего времени, которое возникло после разрушения первобытного строя. Волшебная сказка известна только в фольклоре цивилизованных народов Европы и Азии.
Представители мифологической школы видят в сказках отблески первобытных представлений. Так, при рассмотрении сказок с точки зрения мифологической школы фольклористы сравнивают сказочные сюжеты с обрядами и ритуалами и во всех сказках находят элементы обрядности. Например, в Спящей красавице видят зарю, околдованную ночью. Она пробуждается при появлении утреннего солнца (принца).
В Красной Шапочке некоторые представители мифологической школы видят также олицетворение зари, а в волке - олицетворение солнца, поглощающего эту зарю, хотя в других случаях волк выступает в «роли» тьмы или зимы.
Другие ученые считают Красную Шапочку «майской королевой», характерным признаком которой является венок из цветов на голове (красная шапочка в тексте), а бабушку - майской королевой, но прошлогодней. Подарки Красной Шапочки бабушке - типичные ритуальные майские кушанья. Волк - обрядовое олицетворение зимы, которая все еще пытается побороть лето. Красную Шапочку спасают, ибо повернуть вспять ход жизни и «отменить» лето невозможно.
Все эти исследования приводят к выводу о том, что сказка действительно связана с мифологическими воззрениями людей, например, с олицетворенным восприятием засыпающей и вновь возрождающейся природы.
Тем не менее в сказке часто находят влияние непосредственно произошедших исторических событий.
Так, считается, что Синяя Борода - это историческое лицо, бретонский дворянин Жиль де Лаваль, маршал де Рец, который прославился своими жестокостями, убийствами женщин и младенцев и сатанинскими занятиями, за что и был казнен в 1440 году.
Тем не менее, исследователи полагают, что сказка о Синей Бороде намного древнее, и связывают ее также с мифологическими представлениями людей, видят в герое сказки солнце, преследующее зарю. Заря изображается любопытной, а золотой ключик отождествляется с солнечным лучом или молнией.
Существует, кроме того, и еще одна теория, по которой имя Синей Бороды могло войти в сказку следующим образом: в XVI в. это имя означало человека с иссиня-черной бородой, и именно такие люди считались соблазнителями девушек.
Ученые давно заметили, что сказки во всем мире рассказываются по определенным сюжетам. «Сказки постоянно рассыпаются и снова складываются на основе особых, еще неизвестных законов стихосложения», - писал В. Б. Шкловский.
Закон этот, как мы уже говорили, открыл известный русский ученый, книги которого переведены практически на все языки Европы, В.Я. Пропп. Ему удалось «вывести» формулу сказки.
Ученые-фольклористы считают, что источником мировых сказочных сюжетов является сборник «Панчатантра», или «Пятикнижие», в котором в форме сказок изложены наставления, как вести себя и управлять государством.
С Востока сказки распространились сначала в Персию, которая была тесными узами связана с Индией, иудеями, сирийцами и многими семитскими племенами, а оттуда уже сказки «пришли» в Европу.
Значительно и неоспоримо влияние сказки на литературу письменную. Вспомним хотя бы роман Апулея «Золотой осел» и произведения Геродота.
Одним из самых древних сборников сказок является знакомое всем собрание «Тысяча и одна ночь», корни которого уходят в повествовательную литературу Индии, но которое возникло, тем не менее, в Персии. В самом начале XVIII в. - в 1704 г. - эти сказки были переведены на французский язык, и успех книги тут же превзошел самые радужные ожидания.
В Европе сказка появляется очень рано.
Средневековая литература - как светская, так и церковная - очень широко использовала сказочный материал.
В самом начале XII в. в Испании неким Петром Альфонси (Petrus Alfonsi) выпущен сборник «Disciplina clericalis», состоявший из 34 рассказов, в числе которых были сказки о животных и сказки-анекдоты, а в XIII в. большой сборник, в котором также были сказки и анекдоты, составил епископ Жак де Витри (Jacques de Vitry).
Общим для этих и последующих «церковных» сборников рассказов сказок и легенд было схематическое изложение материала, а «детали» предоставлялись священнику, который должен был использовать сказочные схемы в своих назидательных беседах с паствой и проповедях.
В начале XIV в. возникает знаменитый сборник рассказов «Римские деяния» (Gesta Romanorum). Сборник этот стал необыкновенно популярен во всех странах Европы, неоднократно переводился и переиздавался, и есть даже белорусский перевод XVII в.
Благодаря вышеназванным сборникам, сказочные сюжеты стали широко известны в Европе, и их отголоски или прямые заимствования из них исследователи находят в романах, поэмах и новеллах.
Есть мотивы сказки и в «Песни о Нибелунгах», и в «Кудруне», и в немецких рыцарских романах. Заметим, что братья Гримм отмечали «обратную» тесную связь с германским (немецким и скандинавским) героическим эпосом сказки «Спящая красавица», древнейший текст которой видят в старофранцузском прозаическом романе XIV в. Вот что писали Якоб и Вильгельм Гримм в своем примечании к сказке «Шиповничек» (вариант сказки о Спящей красавице): «Девушка, спящая в замке, окруженном непроходимыми зарослями шиповника, до тех пор, пока не освобождает ее настоящий принц, перед которым непроходимая стена шиповника расступается, тождественна с Брюнхильдой северных сказаний, которую ограждает стена из пламени, а через эту ограду может проникнуть только Сигурд, пробуждающий ее. Веретено, которым она колется и от которого впадает в сон, тождественно с тем усыпляющим шипом, которым Один колет Брюнхильду».
Однако оговорим сразу, что во всех вышеупомянутых произведениях сказочный материал подвергается существенной литературной обработке. Это лишь некая сюжетная схема, которая, благодаря авторской фантазии, превращается в самостоятельное литературное произведение.
О введении в литературный «обиход» собственно сказок в их чистом виде можно говорить лишь с середины XVI в., когда в 1550 - 1553 гг. печатаются в Италии «Приятные ночи» Джиовани Франческо Страпаролы, состоящие из 74 рассказов и явно несущие на себе следы влияния (если не подражания) «Декамерону» Боккаччо. Часть рассказов было достаточно неприлична, из-за чего «Приятные ночи» были довольно долгое время запрещены.
Почти сразу после своего появления произведение Страпаролы было переведено на французский язык, и часть сюжетов (несомненно сказочных, многие из которых близки к сказкам Перро) была использована французскими авторами.
Но первым настоящим сборником сказок в Европе, как считают ученые, стал сборник Джамбаттисты Базиле, который вышел в 1634 - 1635 гг. Полное название сборника - «Сказка всех сказок, или Развлечение для детей». С 1674 г. сборник называют «Пентамероном», ибо он разделен на пять частей, или «дней», и состоит из пятидесяти новелл, которые в течение пяти дней рассказывают десять повествовательниц.
В Европе сказка довольно долгое время оставалась крестьянским развлечением. И лишь со второй половины XVII в. она вошла в моду в аристократических кругах Франции. Именно в этой время сказки записал и издал Шарль Перро.
Сами по себе, безусловно, сказки Перро являются литературными произведениями, но в основе их лежит фольклорный материал, вот почему они интересовали и продолжают интересовать фольклористов как с точки зрения сказочного сюжета, так и с точки зрения их собственно фольклорного значения.
Вопрос об авторстве собирателей и обработчиков народных сказок довольно «болезнен» для историков литературы. Несомненно, что большая часть собирателей - в том числе и братья Гримм, и А.Н. Афанасьев, и П.К. Асбьёрнсен с Й. Му, и другие собиратели фольклора обрабатывали в достаточной степени изначальный материал. Но надо заметить, что и «оригинальные» рассказы сказителей (даже когда они рассказывали одну и ту же сказку) тоже заметно отличались друг от друга. То есть речь в данном случае может идти о творческой воле рассказчика и его таланте. Неслучайно, почти все собиратели фольклора так часто и с искренней благодарностью вспоминали людей, «подарившим» им сказки.
Настоящий интерес к «истинной» фольклорной сказке возник в Германии в период романтизма, когда очень остро стоял вопрос национального самосознания.
Братья Гримм - великие ученые, создатели науки германистики, основатели мифологической школы и первые и крупнейшие собиратели народных сказок. Первое издание их сказок вышло в 1812 г. Братья Гримм открыли путь другим собирателям фольклора, которые последовали по их стопам.
В России практически неизвестны имена других известных собирателей европейского фольклора - например, Джозефа Джекобса, который записал английские сказки, Петера Кристена Асбьёрнсена и Йоргена Му, издавших прекрасные сборники норвежских сказок и преданий, Людвига Бехштайна, записывавшего немецкие сказки параллельно с братьями Гримм, братьев Цингерле в Австрии.
Вышедшие в течение XIX в. сборники народных сказок практически во всех странах Европы породили интерес не только у читающей публики, но и у художников-романтиков и их последователей. Издания сказок иллюстрировались необыкновенно много, особенно сказки братьев Гримм. В конце XIX в. выпускались даже целые серии открыток, посвященных одной сказке, а на обороте каждого «открытого письма» был краткий пересказ того момента сказки, иллюстрация к которому была воспроизведена на открытке. Все открытки нумеровались. Самым известным иллюстратором немецких сказок был Людвиг Рихтер (1803 - 1884), норвежских - Теодор Киттельсен (1857 - 1914), а шведских - Йон Бауэр (1882 - 1918). Два последних художника знамениты еще и тем, что оба являются лучшими «портретистами» троллей, только шведские тролли больше похожи на людей, а норвежские - на настоящие чудовища.
Самым известным и лучшим собранием сказок Норвегии по праву считается книга фольклористов Петера Кристена Асбьёрнсена (1812 - 1885) и Йоргена Му (1813 - 1882) «Норвежские сказки и предания», которая вышла в 1841 г.
Исследователи считают, что идея записи норвежских сказок принад¬лежала Му, а Асбьёрнсен настоял на том, чтобы записаны и пересказаны они были в максимальной приближенности к устной народной традиции. Их работа имела громадное значение и для становления норвежс¬кого письменного языка, ибо в то время считалось, что на норвежском языке можно говорить, но писать нужно на датском (до 1814 г. Нор¬вегия была в унии с Данией).
Однако первым собранием сказок в Норвегии была книга Андреаса Фа¬йе (1802 - 1869) «Норвежские сказания», вышедшая в свет в 1833 году.
В 1865 году. Асбьёрнсен и Му решили не заниматься больше фолькло¬ром, считая, что выполнили свою задачу, и пошли дальше каждый свои путем.
Материалы фольклорных исследований Асбьёрнсена и Му оказали не¬сомненное влияние на всю детскую литературу, а некоторые писатели за¬имствовали из них сюжеты для своих оригинальных произведений.
Самый яркий пример тому - написанная по мотивам одной из сказок «норвежских братьев Гримм» сказочная пьеса Хенрика Ибсена (1826 - 1906), классика норвежской литературы, «Пер Гюнт», которая, в свою очередь, вдохновила знаменитого композитора, гордость Норвегии, Эдварда Грига (1843 - 1907) на создание одноименной музыкальной сюиты.
Чем же отличаются норвежские сказки от прочих, если сказочные сюжеты во всем мире совпадают? Прежде всего своими героями. Это, конечно же, в первую очередь, всем нам известные ниссе и тролли.
Самыми колоритными являются тролли.
Тролль — громадные обитатели высоких гор. Тролли большие, высокие, ужасные на вид и отличаются необыкновенной силой. В сказках они бывают трех, шести и девятиголовыми (пропорционально числу «три» — сказочному, магическому числу, обладающему волшебной властью). Тролли не должны появляться на солнце, ибо первый же солнечный луч превратит их в камень. Тролли очень боятся звона церковных колоколов и предметов, изготовленных из стали.
Тролли живут преимущественно в Норвегии, хотя встречаются они и в Швеции, но их никогда не бывает в Дании. По образному выражению классика норвежской литературы Бьёрнстьерне Бьёрнсона, «тролли там не уживаются. Случается, конечно, время от времени какому-нибудь троллю перейти вброд море и окинуть взором безлесные, озаренные солнцем датские земли. Но покачает он своими многочисленными головами — и снова переходит вброд море, вскипающее пеной под его тяжелыми шагами. Он возвращается в Норвегию, потому что там — его родина».
Троллиха, которую в сказках чаще всего называют гюгре, упоминается как второстепенный (или третьестепенный) герой. Она еще глупее, чем ее муж. Иногда в сказках встречается упоминание, что у одной троллихи может быть несколько мужей (точно так же, как один глаз приходится на трех троллей, и они вынуждены передавать его из рук в руки и по очереди вставлять в специальную впадину во лбу).
Если понадобится, тролли могут уменьшаться в размерах.
Есть тролли и у шведов. В шведском фольклоре тролль — это сверхъестественное хвостатое существо, которое живет в горах, лесу или под землей, охраняя свои несметные сокровища, и предстает в обличье карлика или великана. В шведском языке есть выражение «богат, как тролль».
В народных поверьях отмечается тяга троллей к воровству: они уносят младенцев до крещения, прячут в горах невест после венца. А на место людей подкидывают своих уродцев. О таком похищении ребенка рассказывается в сказке Сельмы Лагерлёф «Подменыш». В шведских волшебных народных сказках тролли, а также троллихи и троллята выступают носителями зла и глупости. В литературной традиции они персонифицируют зло в человеческой душе, как, например, в знаменитом сборнике сказочных новелл Сельмы Лагерлёф «Тролли и люди» и уже упоминавшемся «Пер Гюнте». Жадность и глупость троллей вошли в поговорку. Они прячутся в ночной тьме, скрывая свое уродство, а при свете дня лопаются, как пузыри.
Опираясь на фольклорную традицию изображения троллей, финляндско-шведская писательница Туве Янссон создала новый литературный персонаж — Муми-тролля. В отличие от своего предка, он более цивилизован, утончен и живет как добропорядочный семьянин в своем голубом домике в Муми-доле. Муми-тролли никому не причиняют зла и всегда рады новым гостям.
Лучше всех рисовали троллей Киттельсен и Бауэр. Однако даже Киттельсену не сразу удалось найти образ одного из них.
Это довольно долго не поддающийся расшифровке даже норвежскими исследователи персонаж «Пер Гюнта», известный в русском переводе под именем «Великой Кривой». Это символ  «серости» и трусливого «пути сторонкой» Пера Гюнта. Кривая представляет как бы «наизнанку» самого Гюнта. Очень долгое время исследователи не могли расшифровать слово «boygen», которым в оригинальном тексте Ибсен назвал своего персонажа. Киттельсенна одном из первых рисунков к драме изобразил Великую Кривую в виде тумана, окутывающего Пер Гюнта, некоего инеистого великана, у которого нет твердого тела. Тем не менее хотя посыл Киттельсена был правилен: под Великой Кривой в пьесе действительно скрывается тролль, только не совсем обычный - это тролль-дракон, генетически связанный с Мировым Змеем, одним из детей великанши Ангрбоды  и бога Локи. Само слово «boygen» - диалектное и означает «опоясывать». Как известно из северной мифологии Мировой Змей был брошен асами в глубокое море, и там вырос он до таких размеров, что лежит теперь, плотно обвившись вокруг земли, и грызет свой хвост.
Интересно, что и сам Киттельсен (1857 - 1914)  на основе народных норвежских сказок создал свою знаменитую книгу сказок о троллях. Он лучше всех знал норвежских троллей и всю свою жизнь рисовал их. Дочь Киттельсена - Игрид Киттельсен Трейдер - в воспоминаниях о детстве писала: «Мы никогда не видели вблизи в лесу троллей, но прекрасно знали, что они прячутся неподалеку и подстерегают нас - особенно, когда мы совершаем прогулку в одиночестве. И поэтому мы предпочитали гулять вместе с папой, потому что в этом случае нам не приходилось опасаться даже тролля. В том, что папы видел троллей, водяных и хюльдр, мы нисколько не сомневались. И нам тем более не показалась странным, что, когда папа узнал о рисунках троллей, выполненных художником Блоком, он воскликнул: «Он рисует троллей? Он? Да ведь он в жизни ни разу не видел тролля!» Нам, детям, казалось настоящим оскорблением, если кто-то другой, кроме папы, пытался нарисовать тролля, ведь им и пытаться не стоило - им, которые в жизни своей ни разу не видели тролля».
Только в норвежских сказках встречается Хюльдра — горная ведьма. Силе чар хюльдр не может противостоять ни один парень. Хюльдрами называют красавиц, которые отличаются от обычных девушек магическими знаниями и силой и коровьим хвостом. У хюльдр часто рождаются от земных мужчин дети. Не избежал такой участи и Пер Гюнт, герой знаменитой драмы Хенрика Ибсена. Хюльдры могут помогать людям, и тогда советов их, как советов фей, надо слушаться беспрекословно, но могут и вредить смертным. Они часто воруют еду, которую люди забыли перекрестить. Являются они в усадьбы невидимыми, потому что у них есть шапка-невидимка.
Типично норвежский представитель сказочного мира фоссегрим (грим) — дух водопадов, «родственник» еще одного одного героя квернкнюрре - духа мельницы. Фоссегрим доброжелателен к тем, кто почтительно относится к нему, и никогда не прощает обид и неуважения. Может принимать любые обличья и до смерти напугать человека. Живет в водопаде и любит посидеть на камне у «подножия» водопада теплым, летним вечерком. Фоссегрим необыкновенно красив и внешне ничем не отличается от человека. Обычно ходит (плавает) без одежды. Духи водопадов очень хорошо играют на скрипке или арфе и за определенную плату готовы научить разным мелодиям желающих. Если фоссегрим влюбится в человека, то непременно захочет заполучить его и сделает все, чтобы уговорить возлюбленного (или возлюбленную) прыгнуть в водопад.
Только в норвежских и шведских сказках встречается стрёмкарл, сверхъестественное существо, дух вод, озер, который очень красиво играет на скрипке и любит учить музыке людей.
Очень известен ниссе, но он в достаточной мере интернациональный герой, родственник наших домовых и овинников. Ниссе помогают людям на хуторе ухаживать за домашними животными и особенно любят лошадей. Ниссе очень часто заплетают гриву лошадей в косички, отличая та¬ким образом своих любимцев. И горе тому хозяину, кто расплетет такую косичку или и вовсе отрежет ее. Отличительным знаком ниссе является красная шапочка на голове и тот факт, что у них ладошка - мохнатая. Лучшей наградой для ниссе является каша, сваренная на сливках, которую в усадьбах в старые времена непременно оставляли в хлеву в рождественский сочельник.
Есть и другие персонажи - это нёккен - норвежский водяной, который обитает в болотах, прудах и озерах. Часто превращается в лодку, вытащенную на берег, в которую может сесть неосторожный прохожий и которая даст течь на самой середине озера. Может также принимать облик удочки и утащить за собой рыбака. Может превратиться в серого или белого коня, вскочив на которого, человек оказывается утащенным на дно озера и растерзанным там на куски. Нёккен  тоже не чисто норвежский персонаж. Его родственник - германский никс, водяной, стерегущий несметные сокровища подводного царства и соблазняющий девушек. Никсы очень любят играть на скрипках. Обладают переменчивым и мстительным нравом. Могут принимать любые обличья, чаще всего - лошади. 
Есть в сказках еще и другие представители Иного мира, но о них лучше всего узнать, обравшись к первоисточнику.


Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В. Автор: Н.В. Будур



Важно знать о Норвегии Н.В. Будур - Норвежские сказки в контексте мировой сказочной литературы

Н.В. Будур - Норвежские сказки в контексте мировой сказочной литературы


 

Библиотека и Норвежский Информационный Центр
Норвежский журнал Соотечественник
Общество Эдварда Грига


Норвежские сказки в контексте мировой сказочной литературы Назад Вверх 
Проект: разработан InWind Ltd.
Написать письмо
Разместить ссылку на сайт Norge.ru