Норвежское искусство эмали
 Расцвет норвежского искусства эмали в конце XIX века связан прежде всего с учреждением фирмы золотых и серебряных дел мастера Якоба Тострупа в Кристиании в 1832 г. Годом раньше Тоструп вер-нулся из Санкт-Петербурга, где находился на обу-
чении в 1830–1831 годах. Тоструп был наслышан о блестящем ювелирном искусстве Санкт-Петербурга и, наверное, о сногсшибательной карьере своего соплеменника Ивера Винфельта Буха из Драммена, родившегося в 1749 г. Ивер Бух попал в Россию при Екатерине Великой, и известно, что он был ее протеже и любовником, и она богато наградила его
в своем завещании (Polak 1963: 23–26). Бух выполнил для императрицы множество заказов, в том числе изумительную золотую чашу, отделанную 1350 бриллиантами и геммами из сокровищницы самой императрицы. После смерти Екатерины Великой в 1796 г. Бух был самым известным ювелиром в Санкт-Петербурге, и Павел I заказал ему в 1796–1802 гг. большой серебряный гарнитур для тронного зала Марии Федоровны в Михайловском замке: люстру с двенадцатью светильниками, два столика на консолях, шесть канделябров, восемь настенных орнаментов и роскошную вазу. Большая часть этого гарнитура выставлена сейчас в малом тронном зале Эрмитажa (Inventory 1907: 522).
Якобу Тострупу в Санкт-Петербурге также сопутствовала удача. Он попал в обучение к придворному ювелиру Карлу Хейну и принял участие в изготовлении большого серебряного самовара для брата императора и двенадцати подсвечников с четырьмя светильниками для наследника престола. К сожалению, Хейна посадили за мошенничество, и Якоб попал в обучение к ювелиру Антону Кристиану Иверсену, однако летом 1831 г. в Санкт-Петербурге началась эпидемия холеры, и ему пришлось вернуться в Кристианию (Tostrup 1830–1831: письмо от 14.08.1831). В 1832 г. он продемонстрировал свой первый шедевр и открыл собственную мастерскую. Тоструп научился в Санкт-Петербурге самым современным методам работы и привез с собой 52 штампа – фигурки и орнаменты – для массового производства (Tostrup 1830–1831: письмо от 14.08.1831). Он использовал их и открыл одну из первых в Норвегии ювелирных фирм, которая вскоре стала ведущей фирмой в стране.
У нас нет свидетельств того, что Якоб Тоструп работал с эмалью, однако этим занимался его сын Улаф, к которому в 1880 г. перешло руководство фирмой. В 1881 г. он выполнил несколько значительных работ из эмали, норвежских полудрагоценных камней и позолоченного серебра, напоминающих по стилю роскошные русские образцы того же времени. В 1881 г. Улаф привлек к работе своего молодого друга, дизайнера Торольфа Прютца, поручив ему некоторые работы. К несчастью, через год Улаф скончался, и Якобу пришлось снова взять на себя руководство фирмой. В 1884 году Прютц стал компаньоном Тострупа.
В том же году Прютц поехал на большую Венгерскую выставку эмали в Будапешт. Его внимание привлекло прежде всего восточноевропейское и русское искусство перегородчатой и витражной эмали. Он сразу понял, что это искусство может быть соединено с норвежской техникой филиграни, но столкнулся с большими трудностями и чуть было не отказался от своей затеи. Через четыре года, в 1888 г., он, наконец, смог представить несколько небольших удачных работ в технике перегородчатой эмали на Выставке прикладного искусства и промышленности Северных стран в Копенгагене (Kielland 1932: 104–116). Здесь ему также представилась возможность познакомиться с большим собранием новейших русских изделий из эмали, выставленных в российском павильоне.
В статье, опубликованной в журнале «Tidsskrift for Kunstindustri», подчеркивалось, что «национальная идея, эта современная идея, вызвавшая так много споров и разногласий, в России дала жизнь тому, что мы напрасно искали, – новому стилю. Стилю, который уходит корнями в давние народные традиции, проистекающие из строгой византийской школы, и который в будущем, возможно, достигнет невероятных высот и великолепия» (Ahrenberg 1888: 171).
Писали также, что все богатство российского орнамента было почерпнуто из деревянного зодчества (Ahrenberg 1888: 171), так же как и в Норвегии, где сюжеты стиля «дракон» были взяты из дизайна деревянных церквей и кораблей викингов (Schiшdte 1888). Особенным успехом пользовались фирмы Хлебникова, Грачева и Овчинникова, представившие целый ряд выдающихся работ в технике эмали. Особое восхищение вызвали витражные эмали, выполненные в сложной технике, которую впоследствии имитировали Тоструп, Давид Андерсен и Мариус Хаммер в Бергене. Среди работ Овчинникова особо отмечались, прежде всего, шкатулка с крышкой в технике витражной эмали, а также графин с оправой из витражной эмали, что также позднее имитировали Тоструп и Давид Андерсен. У Овчинникова Музей декоративно-прикладного искусства из Кристиании купил ковш из витражной эмали и красивую большую вазу из перегородчатой эмали, которые впоследствии вдохновляли норвежских ювелиров, работавших с эмалью.
Отдел норвежского ювелирного искусства на выставке получил высокую оценку критиков.
Так, Шёдте писал: «Необычайной красотой отличаются работы норвежских ювелиров», – и особо хвалил работы Тострупа в технике филиграни и эмали (Schiшdte 1888: 163). Он назвал также Давида Андерсена, который открыл свой магазин в 1876 г.
и представил на выставке несколько небольших солонок, инкрустированных эмалью. Как Торольф Прютц в мастерской Тострупа, так и Юхан Люнд в мастерской Давида Андерсена загорелись желанием изготовить изделия из эмали на уровне российских работ, и русские сами вдохновляли их: «В следующую нашу встречу вы превзойдете нас», – сказали они Прютцу (Kielland 1932: 116). В Копенгагене норвежцы продемонстрировали, правда, несколько работ в стиле «дракон», однако по форме эти изделия относились
к традиционным. Должно быть, именно разнообразие форм русских изделий – от ковшей до царского трона – вдохновило норвежских ювелиров использовать все богатство норвежского спектра форм: например, «пивных куриц» (ковшей для пива в форме курицы), кораблей викингов, деревянных коробочек и т.д.
Эта тенденция ясно прослеживается в большом количестве такого рода изделий, произведенных
в конце 1880-х годов и позже в мастерских Тострупа, Давида Андерсена и Мариуса Хаммера (Halйn 1992; Хален 1998).
В следующий раз норвежские и русские ювелиры встретились на Всемирной выставке в Париже год спустя. Многие критики отмечали, что изделия из эмали из мастерских Тострупа и Давида Андерсена фактически превосходили русские по форме и эле-
гантности. Так, Хенрик Грош писал в «Tidsskrift for Kunstindustri», что «норвежские работы фактически превосходят русские по разнообразию форм, богатству орнамента и чрезвычайной тщательности исполнения». Он подчеркивал далее, что техника перегородчатой эмали лучше всего подходит именно норвежцам, чем какому-либо другому народу, поскольку основывается на старинной норвежской технике филиграни (Grosch 1897). Так, Прютц сделал проект великолепной деревянной шкатулки и большой вазы, свидетельствующий о том, что мастерская Тострупа наконец освоила различные виды техники эмали, такие, как перегородчатая и сложная витражная эмаль. Люнд из мастерской Давида Андерсена шел за ними по пятам и изготовил в 1892 г. несколько шедевров из перегородчатой и витражной эмали. Вскоре после этого место Люнда занял Густав Гаудернак из Вены,
и фирма Давида Андерсена продолжила производство эмали на высоком международном уровне, причем многие работы делались в стиле, приближенном к русскому.
В 1890-х годах ассортимент предметов значительно расширился и наряду со значительным количеством серийной продукции изготавливалось также немало уникальных вещей очень высокого качества. Теперь, когда техника была окончательно усвоена, можно было позволить себе виртуозность. Среди первых крупных работ в технике витражной эмали Тострупа следует назвать вазу для цветов в русском стиле, которая с 1895 г. находится в Музее декоративно-прикладного искусства.
То, что искусство эмали в мастерских Тострупа и Давида Андерсена достигло высоких международных стандартов, – одно из самых интересных явлений в искусстве Норвегии на рубеже XIX–XX вв.
Оба главных дизайнера, Торольф Прютц и Густав Гаудернак, аккумулировали мировой опыт, а в стиле модерн их дарование проявилось в полной мере. На Всемирной выставке в Париже в 1900 г. ювелирная фирма Якоба Тострупа была единственной из скан-динавских фирм, получивших Гран При. Один французский критик писал, что витражные эмали настолько хороши, что их следовало бы поместить в золотую рамку (Havard 1900). Вся коллекция была продана, но, к счастью, местонахождение некоторых вещей удалось установить. Эти вещи демонстрируют, что Торольф Прютц черпал вдохновение у россий-
ских мастеров эмали, особенно у Фаберже, который в то время считался лучшим ювелиром в Европе. Прютцу, конечно же, были известны пасхальные яйца, которые Фаберже начал делать для царя Александра III в 1884 г. Сходство между пасхаль-
ными яйцами работы Фаберже и работы Прютца 1899 г. поразительно, и потому Прютца нередко сравнивали с его знаменитым российским предшественником.
Автор: Видар Хален
Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В.
Видар Хален - Норвежское искусство эмали на рубеже XIX-XX веков: вдохновение из России
|
Сделать стартовой 
Поставить закладку 
Поиск по сайту 
Карта сайта 
Наши баннеры 
Обратная связь
